Новости – Общество
Общество
«Нельзя умирать: вдруг Андрей придет, а меня дома нет»
Фото: Дарья Соловьева
Корреспондент «Русской планеты» поработала волонтером программы «Жди меня»
30 мая, 2014 19:24
8 мин
Поисковая служба «Жди меня» и волонтеры начали работать в Удмуртии. Корреспондент «Русской планеты» поучаствовала в поисках.
Громогласное «дзинь» нарушает тишину не только в квартире, но и в подъезде тоже. За дверью звенят ключами. Наконец открывают.
– Я волонтер поисковой команды «Жди меня», — расплываюсь я в улыбке.
– Ба! Душенька, заходи, помогу, чем смогу, — сухонькая старушка семенит по длинному коридору. Я за ней с заявкой на «потеряшку» в руках. Моя задача — «сличить» данные на бумаге с человеком и удостовериться, что ищут именно его. Если результат положительный, то попросить номер телефона, который потом кураторы проекта передадут в Москву.
Но первая попытка не удается.
– Нет таких тут, — добродушная женщина разводит руками. Я отправляюсь по следующему адресу. Здесь меня уже ждали. Давно.
– Как хорошо, что отец меня нашел, — даже не говорит, а хрипит сквозь слезы девушка. — Я так давно мечтала об этом, но думала, папа про меня забыл. А сама искать не решалась.
После этой встречи по следующим адресам я уже не иду, а бегу. Чтобы приблизить в пространстве и времени тех, кто потерял друг друга давно или совсем недавно. Столько эмоций, разных, непохожих друг на друга, за такое короткое время я не видела давно.
– Меня ищет брат? — удивление.
– Как можно быстрее передайте мой номер телефона бабушке. Я не хочу терять ни минуты, — волнение.
– Как хорошо, что есть такие люди, как ваша команда. Я уже и не надеялась на эту встречу с другом детства, — благодарность.
Радость, любопытство, удовольствие. Но и — страх, злость, раздражение тоже.
– Кто вас сюда просил приходить? — мужчина на порог не пускает, сам выходит на лестничную клетку. Наглухо запирает дверь на ключ, чтобы наш разговор его домашние не слышали.
– Дело в том, что в заявке сказано, что вас ищет сын. Такое возможно?
В ответ мужчина только мычит что-то неопределенное.
– Он пишет, что… — мои глаза останавливаются на словах «родители отказались от меня, когда я только родился. У меня были физические недостатки». Но вслух этого не произношу. И замолкаю в растерянности. Мужчина дергает листовку из моих рук. Его руки дрожат. Внимательно изучает фотографию уже взрослого сына. Жду, что он скажет. Сможет ли перешагнуть через свой страх и отчаяние, или у него не хватит сил, как тогда, когда он узнал, что у его малыша есть недостатки?
– Мне нужно посоветоваться с женой, — наконец говорит он. — Куда я могу позвонить, чтобы обменяться данными?
На прощание оставляю ему номер телефона поисковой команды. Сбегаю по лестнице. И слышу, как он еще нерешительно гремит ключами и топчется на месте, огорошенный и растерянный.
Истории потерянных братьев, сестер, матерей, отцов, бабушек, дедушек, друзей — всего 6 тысяч заявок — сигналов тревоги и просьб о помощи получила поисковая команда. Среди них письма не только из Удмуртии, но и других регионов. От людей, чьи родственники или друзья могут находиться здесь.
Каждый день в республике пропадают или уходят из дома 3, а то и 5 человек. Андрей Масленников ушел, а точнее уехал 6 лет назад.
– Мамуууль, мамууль, он меня называл только так, — не плачет, а скорее тихо воет Валентина Масленникова, ее глаза смотрят куда-то вдаль, как будто высматривают сына. — Сейчас бы ему было 44. Знаете, как он меня любил?
В 2008 году Андрей уехал в Санкт-Петербург встречать Новый год. Домой он уже не вернулся. Незнакомый голос в трубке потом сообщил Валентине Андреевне, что ее сына обокрали, и он остался без документов.
– Больше ничего о нем я не слышала. Если бы у меня ходили ноги, я бы сама в Питер поехала. Облазила бы там каждый уголок. И нашла его. Простите, опять давление поднялось.
Женщина хватается за сердце. Запивает тревогу таблетками.
– Про то, что мой старший сынок потеряется, мне за несколько дней до этого нагадала цыганка. Догнала меня на улице и сказала, что будет скоро у меня два горя. Сначала умер муж, потом вот исчез Андрей. Еще она тогда сказала, что я все переживу. И умерла бы, только мне пока нельзя. Вдруг Андрей придет, а меня дома нет.
В числе пропавших в Удмуртии вместе с Андреем Масленниковым более 500 человек. Куда люди исчезают в мирное время?
– По статистике, большее количество людей пропадают в лесах, — говорит Александр Ившин, начальник отделения Управления уголовного розыска МВД по УР. — Как правило, это пожилые люди, грибники. В числе без вести пропавших много тех, кто уезжает на заработки, кто злоупотребляет спиртными напитками. Если говорить о подростках, то часто они сбегают из дома из-за ссоры с родителями или друзьями.
Куда пропал Сергей Орлов, пока точно никто сказать не может. Два месяца назад он уехал на рыбалку. До сих пор о нем нет вестей. Утонул — говорят в полиции, а Валя, его жена, не верит.
– Сначала я смирилась с тем, что его больше нет. Лежала несколько дней, почти не вставала, выла. Но продолжала жить из-за нашей дочки Златы.
Малышка слышит свое имя и бежит к маме на ручки.
– После того как полиция не нашла тело Сережи, у меня появилась надежда, что он жив. Но эта неопределенность сжирала меня каждый день.
– Тревога изматывает, — рассказывает Елена Осмина, психолог. — В таком состоянии человек даже не может ждать, только надеется, что все будет хорошо. Эта надежда зависит от окружения, обстоятельств. И чем крепче мои связи с тем, кого я потеряла, то тем тверже уверенность, что он жив. Успокоиться полностью в этой ситуации, конечно, нельзя. Спасает дело.
Спасло оно и Валю. Поиски Сергея стали ее главным делом.
– Сначала искали с братом. Потом от безысходности написала просьбу о помощи экстрасенсам в соцсетях. Они твердили одно и тоже, что на него напали, избили, и он потерял память. Ну не могут же люди из разных городов России сговориться между собой. После этого мы нашли волонтеров и вместе с ними теперь прочесываем местность, которая находится рядом с той рекой. Вы поймите, я не могу перестать его ждать, когда Злата его ждет.
– Папа придет, — весело гогочет Злата. Валя гладит ее пушистые волосы.
– Знаете, у меня было много времени подумать. Я просыпалась с мыслями о Сергее и засыпала с ними. Я поняла вдруг, что мы с ним неправильно жили. Когда он снова откроет дверь, придет в дом, все будет иначе. Мы никогда не будем ссориться, зачем тратить на это время — его так мало. Мы будем жить долго и счастливо, как в сказке. Но только у нас все будет по-настоящему, а не понарошку.
– Главное — это не останавливаться и искать, даже когда все остальные уже перестали верить, — говорит Алексей Ткаченко, один из кураторов проекта «Жди меня» в Удмуртии. — Когда мы начинали, мы не знали, за что браться, с какой стороны подойти к проекту. Но было не важно, искал ли кто-то из нас когда-то близкого человека, или никогда всерьез не задумывался, что на свете есть люди, которые потеряли друг друга, а теперь надеются найти. Мы просто пытались помочь, даже когда у нас на руках были только какие-то биопараметры человека, и ничего больше. Просто понимали, что с каждым нашим шагом в поиске эти люди приближаются друг другу. Первым делом попросили помощи у государственных структур и волонтеров. Так день за днем наши поиски продвигались. Получилось неплохо: более 100 соединенных судеб. А если бы каждый житель Удмуртии проверил с помощью сайта «Жди меня», не ищут ли его, то эта цифра оказалась бы куда больше.
поддержать проект
Подпишитесь на «Русскую Планету» в Яндекс.Новостях
Яндекс.Новости
